Сотник - Страница 22

К оглавлению

– На сегодня вы все можете заниматься своими делами. Караул нести, как и прежде. Завтра начнутся упражнения.

Караул у юрты нойона менялся каждые шесть часов, и отлучиться – даже по нужде – телохранитель не имел права.

С утра, умывшись и позавтракав, Алексей вошел в юрту телохранителей.

– Строиться в шеренгу!

Встали, но медленно.

– Разойдись!

Телохранители разбрелись по юрте.

– Становись!

На этот раз встали быстрее.

Алексей строил и распускал шеренгу шесть раз, пока телохранители не научились выполнять команду быстро.

– Будете спать на ходу – будете строиться до вечера, – пригрозил Алексей. – Ты будешь дежурным, – ткнул он пальцем в грудь одному из подчиненных. – При входе моем подаешь команду на построение и докладываешь, кто в карауле, кто болен или о происшествиях. Понял?

Телохранитель кивнул.

– А теперь все сняли жилеты и за мной. – И Алексей побежал трусцой за становище.

Телохранители топали, пыхтели, но не отставали. Мальчишки таращили глаза на невиданное ранее зрелище.

Алексей описал два больших круга по лугу.

– Размялись, разогнали кровь? А теперь каждый ищите себе по камню. И предупреждаю – большому, в треть кынтаря.

Кынтарь – мера веса у моголов, сорок семь килограммов.

Телохранители начали искать камни, потом выстроились в шеренгу – у каждого перед ногами лежал камень.

Алексей осмотрел их:

– Ты – ищи побольше, а тебе – меньше, тяжело будет.

Не все воины поняли, для чего нужны камни.

У степняков был порядок: перед боевым походом каждый искал небольшой камень. Все камни воины складывали в кучу, а возвращаясь из похода, каждый забирал свой. Оставшиеся камни считали – они точно отражали число воинов, погибших в набеге. Просто и наглядно.

Но Алексей проводил тренировки с утяжелениями: с камнем на загривке бегали, приседали, его метали на дальность. Внешне телохранители недовольства не проявляли, не роптали, но Алексей чувствовал – они недовольны, кончилась сытая и размеренная жизнь.

Постепенно, понемногу, но каждый день он увеличивал нагрузку – бежали дальше, приседали больше. Затем начались упражнения с деревянными мечами. Телохранителей Алексей не жалел, и не потому, что поиздеваться хотел, власть свою показать, а потому, что помнил слова Суворова: тяжело в учении, легко в бою.

Занятия длились с утра и до трех-четырех часов пополудни. После этого времени телохранители возвращались в юрту и падали без сил.

Со временем моголы привыкли к тому, что на лугу бегают и упражняются воины, и уже не обращали на это внимания.

Когда телохранители в полной мере освоили деревянные мечи, Алексей провел с каждым спарринг. Некоторые показали хорошее владение мечом, и он поставил их в пару с более слабыми – для отработки навыков. У всех от мечей на руках были ссадины и синяки – их бинтовали полосками ткани. Алексею это навеяло воспоминания о его обучении в бытность в византийской армии гоплитом.

Как Алексей понимал, функции телохранителя – не воевать на поле боя, а быть хранителем тела господина, в данном случае – нойона. Телохранителю не нужна стрельба из лука, метание дротиков и копий. Но, кроме владения холодным оружием, телохранитель должен уметь вести рукопашный бой, быть наблюдательным – не прячет ли входящий в избу человек оружие под одеждой? Не приближается ли к нойону вместе с толпой наемный убийца? Поэтому он учил своих людей драться – как умел сам. Броски, подножки и подсечки, удары по болезненным местам. Ударить в лицо – еще не значит вывести противника из строя. Тычок в кадык, удар в глаз или в солнечное сплетение, удар ногой по голени или в пах.

Парни его постепенно привыкали к тренировкам, видели в них пользу. Почти все накачали мышцы, сбросили жирок, да и глаза оживились, заблестели, хотя в самом начале тренировок они напоминали глаза снулой рыбы.

Незаметно пролетели полгода. Неврюй изредка появлялся на окраине становища, смотрел, как Алексей упражняется с телохранителями, хмыкал и уходил. Но в один из дней он решил устроить проверку, причем внезапно. Привел на луг два десятка своих моголов, и не молодых новичков, а опытных воинов. Противоборствующие стороны вооружили деревянными мечами и устроили показательный бой.

Алексей переживал за своих телохранителей, но они не подвели, дрались умело и отчаянно, да и чувство товарищества проявили: справившись со своим противником, свалив его на землю, они помогали это сделать товарищу.

Нойон хмурился: ему не нравилось, что моголы уступают, но одновременно он был доволен – Алексей здорово вымуштровал свою команду. Если раньше телохранители были данью традиции, антуражем, показателем высокой должности хозяина, то теперь это была боевая команда.

Когда начался учебный бой, посмотреть на него сбежались многие, так что к концу потешного сражения зрителей собралось много.

Неврюй подозвал Алексея:

– Вижу – не праздно ты время провел, сделал из своих людей хороших воинов.

– Для твоей безопасности, мой господин! – Алексей поклонился.

Нойон улыбнулся:

– Кто посмеет посягнуть на меня в моем собственном становище? Но не скрою, приятно.

Однако вскоре начались события, показавшие правоту Алексея – булгарские князья подняли восстание против моголов. Исподволь они копили силы в дальних аулах и выступили. Несколько гарнизонов в городах были истреблены.

Сведения о выступлении тут же стали известны хану Батыю, и он бросил на подавление булгар войско Неврюя.

Гонец привез приказ хана вечером. Нойон разослал указания своим сотням, которые были разбросаны по округе. Держать войско в одном месте было невозможно – лошади съели бы всю траву.